Миссионер, проповедник, публицист (Настоятель Обдорской духовной миссии протоиерей Михаил Путинцев)
1. Склонность к духовному служению
Протоиерей Михаил Петрович Путинцев возглавлял Обдорскую духовную миссию в течение недолгого времени. Однако ему суждено было стать одним из замечательных её деятелей.
Он приехал на Ямал, уже получив известность как духовный писатель и православный журналист. На Севере он также активно занимался газетно-журнальной публицистикой.
Благодаря этому протоиерея Михаила Путинцева по праву можно назвать в числе первых ямальских журналистов и просветителей. Написанные им строки (представляющие безусловный интерес для историков[1]) родились в стремлении понятно и правдиво сказать о высоте духовного служения, о дивных путях Промысла Божия.
Жизненный путь М.П. Путинцева, к сожалению, исследован недостаточно; при этом его личность и его творческое наследие представляются выдающимися для своего времени.
Михаил Петрович родился в Омске в 1843 г. (В послужном списке сказано: «из штаб-офицерских детей»). Здесь же он окончил Сибирский кадетский корпус (1862). В течение четырёх лет М. Путинцев служил офицером 6-го конного полка Сибирского казачьего войска. А затем он избрал путь духовного служения и был рукоположен в иереи.
Этот выбор Михаила Путинцева был нелёгким: с переходом в духовное сословие он терял некоторые офицерские привилегии (например, лишался права получения обычным порядком земельного надела за службу в офицерском чине).
Известие о рукоположении казачьего офицера в иереи сохранилось, между прочим, и благодаря публикации выдающегося церковного историка А.И. Сулоцкого в журнале «Странник».[1]
Дело в том, что во время учёбы Путинцева в кадетском корпусе А.И. Сулоцкий преподавал там «Закон Божий»; он, вероятно, и разглядел в курсанте склонность к духовному служению.
Вскоре по завершению краткой воинской службы М. Путинцев взялся за перо. Одна из первых публикаций священника помещена в журнале «Странник» за 1869 г.
Статья посвящена свидетельствам об исцелениях, происходивших от павлодарского списка с иконы Пресвятой Богородицы «Взыскание погибших». Он оказался в Павлодаре в 1864-65 гг. при не совсем обычных обстоятельствах.
Супруга казачьего полковника И.Я. Реброва однажды «опасно занемогла, так что ее болезнь признавалась врачами неизлечимой». Из Павлодара в рязанский монастырь отправили пожертвование «с просьбой отслужить перед чудотворным образом молебен за здравие болящей». Прошло немало времени.
И вот однажды болезнь бесследно отступила. Позже выяснилось, что «именно в тот день и час, когда болящая почувствовала внезапное облегчение, в монастыре служили молебен за ее здравие и освящали приготовленную для нее копию с подлинного чудотворного образа».
После этого многие жители Павлодара стали усердно почитать эту икону. Почитание заметно росло «по мере того, как Пречистая Дева Богородица незамедлительно простирала Свои по-матерински заботливые руце над всеми скорбящими и недугующими».
Эта журнальная публикация в «Страннике» примечательна тем, что уже в ней обнаруживается представление отца Михаила о смысле и цели его трудов на литературной ниве: он брался за перо, движимый апостольским призванием и стремлением славить Господа, дивного во святых Своих: «Всякое дыхание да хвалит Господа» [Пс.150, 6].
В 1871 г. была создана Туркестанская епархия (с кафедрой в г. Верный, ныне – Алматы). Её возглавил архиепископ Софония (Сокольский); он и определил иерея Михаила Путинцева на службу в духовную консисторию.
Послужив в духовной консистории, отец Михаил получил назначение в г. Кульджа[2]. Там с лета 1875 г. для русского населения строился новый каменный храм. По благословению архипастыря 17 марта 1877 г. «храм был освящён местным протоиереем М. Путинцевым во имя святого пророка Ильи». [2]
В Кульдже отец Михаил стал внимательно присматриваться к верованиям местных жителей. Число всех язычников (китайцев, калмыков и сибо) в Кульдже и Кульджинском районе в то время было значительным. Из них, по мнению Путинцева, калмыки обещали «самую обильную жатву для христианского миссионера».
Во время Пасхи 1877 г. отец Михаил заметил: в кульджинскую православную церковь стали часто приходить калмыки. Все они внимательно рассматривали церковь и «молились в ней по своему обряду, стоя на коленах и падая ниц, в особенности пред большою рисованною на полотне иконою распятия Спасителя». Из разговоров отец Михаил узнал, что «им весьма нравится наша церковь и совершаемое в ней богослужение, – почему они и стали ходить в наш храм». А немногим позже до него стали доходить сведения, что «калмыки, живущие в деревнях по левому берегу р. Или, охотно бы приняли к себе христианского миссионера».[3]
Этот период отмечен важным для молодого священника духовным обстоятельством: он вошёл в переписку с епископом Феофаном (Говоровым), известным как святитель Феофан Затворник.
Представление о значимости этой переписки можно получить из сообщения настоятеля Обдорской духовной миссии М. Путинцева в редакцию журнала «Душеполезное чтение». Он писал: «С глубоким вниманием, духовным наслаждением и великим назиданием читаются всею православною Россиею письма незабвенного святителя Феофана, печатаемые в “Душеполезном чтении”».[4]
О духовных стремлениях М. Путинцева говорит и то, что он предпринял паломническую поездку на Афон. (Его духовные связи со святогорцами имели продолжение и в дальнейшем).
В октябре 1881 г. М. Путинцев получил назначение в Алтайскую миссию. Миссионерствуя здесь с 1881 г. до 1883 г., отец Михаил внимательно присматривался к языческим верованиям туземных народов и старался понять их особенности.
Многие миссионеры и раньше обращали внимание на алтайских шаманов, – но, в первую очередь, с этнографической точки зрения. М. Путинцев, вникая в суть этого явления с точки зрения православного миссионера, написал в одной из статей: «коренное население Алтая вероисповедания языческого – смесь шаманства с ламаизмом».
Это его замечание оказалось необыкновенно точным и справедливым: и сегодня серьёзные религиоведы называют М.П. Путинцева одним из первых, кто указал «на элементы ламаизма в шаманских верованиях алтайцев, т.е. на религиозный синкретизм, для сложения которого требуются как особые условия, так и время».[5]
На Алтае М. Путинцев получил неоценимый опыт устроения миссионерской работы и познакомился с выдающимися миссионерами. Памятным для него событием стало посещение миссионерской женской обители в Улале (ныне Горно-Алтайск) в ноябре 1881 г.: «… в этот день я там удостоился отслужить литургию в качестве сослужащего помощнику начальника миссии о. архимандриту Макарию[3]».
А с начальником миссии архимандритом Владимиром (Петровым)[4], будущим архиепископом Казанским и Свияжским, отец Михаил в течение многих лет поддерживал переписку. [6]
Полезными оказались и его духовные связи со святогорцами. Например, в издательстве афонского Свято-Пантелеимонова монастыря («Старый Русик») вышла его замечательная книга об алтайских миссионерах. Эта книга была отпечатана (вторым изданием) в 1891 г., когда М. Путинцев уже находился в пределах Тобольской епархии. (Было и посмертное издание книги). [7]
В 1883 г. М.П. Путинцев получил назначение в Баян-Аул – казачью станицу в Семипалатинской области.
Летом здесь – жара; редкие речушки и озёра, кругом степь…
Отец Михаил стал настоятелем станичного храма. Этот однопрестольный храм был освящен 2 июля 1868 г. в честь святого первомученика архидиакона Стефана.[5] Отец Михаил заведовал церковно-приходской школой. Ему помогала супруга: она учила рукоделию обучавшихся в школе девочек.
Всё это время М. Путинцев часто публиковал свои статьи в «Томских епархиальных ведомостях». Очень примечательна одна из них, повествующая о томской старице Домнушке, Христа ради юродивой.[8]
Публикация свидетельствует о том, что уже на Алтае, протоиерей Михаил Путинцев начал собирать материалы для книги, которая двадцать лет спустя выйдет в свет под названием «Сказания о некоторых сибирских подвижниках благочестия».[9]
В этот сборник вошли небольшие очерки о свт. Иннокентии Иркутском, св. вмч. Василии Мангазейском, свт. Иоанне, митрополите Тобольском. Автор также рассказывал о пустынниках Василиске и Зосиме, о Данииле Ачинском, о туркестанском мученике-воине Фоме, о томских юродивых – «графе» Разумовском и Домнушке (той, которой была посвящена статья в епархиальных «Ведомостях»).
Он уже в то время ощутил, что уже в скором времени будут востребованы житийные материалы о сибирских праведниках и подвижниках благочестия.
В конце XIX века болезненное состояние переживало русское общество, происходила ломка старорусских устоев жизни. И в этих условиях с новой силой зазвучала идея «Святой Руси», понимаемой широко и многогранно. «Святая Русь» – это и сонм святых защитников и покровителей народа, и духовно-нравственный идеал, происходящий от православной аскезы, и основа русской историософии.
И потому далеко не случайным в это время стал всплеск интереса к житиям святых. Появляются агиографические труды А.Н. Бахметевой, Д.И. Протопопова, Е. Поселянина, архим. Леонида (Кавелина) и других.
Однако авторы недостаточно внимания уделяли местно-чтимым святым, извиняясь сложностью поиска сведений о них. Архимандрит Леонид (Кавелин), например, в предисловии к сборнику «Святая Русь, или сведения о всех святых и подвижниках благочестия на Руси…» выражал надежду, что его книга сможет побудить «местных чтителей памяти святых составить патерики по областям и городам».
И уж совсем скудно в агиографической литературе была представлена Сибирь. Обычно агиографы считали достаточным упоминания об Иннокентии Иркутском, Василии Мангазейском и Симеоне Верхотурском.
И только благодаря сборнику Михаила Путинцева читателю был представлен более широкий круг сибирских подвижников благочестия (в том числе и не канонизированных).
Сибирякам очень близки и понятны слова, которые написал М. Путинцев в предисловии к своей книге: «… в далекой, холодной Сибири со времени водворения в ней христианства всегда были великие подвижники благочестия, память о которых и сегодня свято сохраняется».
2. В Низовом краю
В пределы Тобольской епархии Михаил Петрович Путинцев прибыл летом 1890 г. [10]
С июля следующего 1891 г. отец Михаил стал настоятелем Воскресенского собора там же в Берёзове; при этом на него были возложены обязанности благочинного церковного округа.
На непродолжительное время М.П. Путинцев уезжал в Тобольск – отъезд, скорее всего, был связан с занятиями по составлению книги «Архипастыри Тобольской епархии». Эта достопримечательная книга (также её называют «альбом») содержит жизнеописания тридцати трёх сибирских архиереев: от Киприана (Старорусенкова) до Иустина (Полянского). «Альбом» был отпечатан в Омске в 1892 г.
Вскоре он вышел и вторым изданием – на московском подворье русского Свято-Пантелеимонова на Афоне монастыря. Как уже было сказано, Михаила Путинцева с афонским монастырём соединяли крепкие духовные связи, в том числе и благодаря его добрым отношениям с иеросхимонахом Иеронимом (Соломенцовым), в своё время управлявшим «Старым Русиком».
Кстати, вероятно, в тот период и тоже при участии афонского монастыря вышла необычная книга, которую довелось однажды увидеть (она, правда, не сохранилась полностью: только несколько страниц). Книга необычна тем, что в ней представлены стихотворения лиц духовного звания.
В этом сборнике опубликованы два стихотворения Михаила Путинцева. Одно из них («Воронеж») посвящено свт. Митрофану Воронежскому; другое – патриарху Никону.
Памяти Патриарха Никона.
Он славен был великою душою,
Он добродетелью как праведник сиял
И твердою могучею рукою
Жезл архипастырский держал.
………………………….
Пройдут века обычной чередою,
Но Никона заслуги не умрут
И чистою, как Божий свет, струею
В века веков и в роды род прейдут.
Михаил Путинцев.
Обосновавшись в Берёзове, М. Путинцев должен был одновременно выполнять и обязанности благочинного, и заниматься делами миссии. В ноябре 1892 г. протоиерей Михаил Путинцев направил епархиальному начальству «Записку к вопросу о лучшей постановке миссионерского дела в Низовской миссии». В ней он сообщал о желательности ввести в практику миссии ведение особого журнала.
М. Путинцев предлагал, чтобы «все миссионеры, диаконы, псаломщики, катехизаторы, учителя школ, переводчики, – словом, все служащие миссионерскому делу обязательно вели дневной журнал, в котором изо дня в день записывается их церковно-богослужебная и миссионерская деятельность, разные выдающиеся случаи и события в известном районе».
Это предложение архиерей вполне одобрил – на записке есть его резолюция от 18 ноября 1892 г.: «Признавая полезным проект, предлагаемый отцом протоиереем, прошу миссионерское отделение братства выработать из него формальные правила для употребления».
Также М. Путинцев предлагал учредить в Берёзове викарное епископство: «Весьма нужен епископ Берёзовский для миссионерских целей на севере епархии, но с непременным условием иметь ему резиденцию в Берёзовском же крае, где существующие миссии находятся в весьма печальном положении». [6]
Во многих отношениях важным было участие берёзовского протоиерея Михаила Путинцева в общих усилиях Тобольской епархии (как, собственно, и всей Церкви) по преодолению последствий голода 1891-1892 гг., от которого «попущением Божиим многие местности нашего отечества пострадали».
В Берёзовском уезде в эту пору «многие бедняки едва пропитывались». Желая укрепить дух жителей, отец Михаил напомнил им о благочестивом обычае: в бедствиях и несчастьях просить о молитвенном заступничестве святителя Епифания, епископа Кипрского. И в день памяти свт. Епифания (12 мая 1891 года) на берегу Северной Сосьвы при необыкновенно большом стечении народа было совершено молебствование «с водосвятием и коленопреклоненной молитвой».
В августе 1893 г. владыка Иустин покинул Тобольск; на его место был назначен епископ Агафангел (Преображенский). [11]
Отправившись в путешествие на Север епархии, в сентябре 1894 г. владыка Агафангел побывал и в Обдорске. (М. Путинцев, напомним, тогда исправлял должность начальника Обдорской духовной миссии).
Как раз в этот период тобольский губернатор Н.М. Богданович, совершая поездку по Северу губернии, повстречался с М. Путинцевым и подолгу с ним беседовал.
Вскоре после встречи с отцом Михаилом губернатор счёл нужным написать письмо архиерею. Он обратил внимание епископа Агафангела на необходимость укрепления Обдорской миссии, «так как одному лицу, даже таких редких качеств ума и сердца, как о. Путинцев, нет никакой возможности успешно заведовать одновременно и благочинием, и миссией».
В начале 90-х годов XIX века Обдорская духовная миссия получила импульс к укреплению и развитию благодаря тому, что её устройством занимались и епархиальное начальство, и гражданские власти (прежде всего в лице губернатора Н. Богдановича), и церковно-общественная организация (в лице Братства св. вмч. Димитрия Солунского). И, конечно же, значимую роль в этом сыграл протоиерей Михаил Путинцев – человек «редких качеств ума и сердца».
В начале января 1894 г. отец Михаил сумел лично познакомиться с состоянием дел в Обдорском отделе Низовской миссии. На основании своих впечатлений он направил доклад на имя новопоставленного владыки Агафангела.
М. Путинцев заметил в докладе: «Главным деятелем новой миссии явились люди молодые, полные жизненных сил, богословски образованные. Архипастырь, епархиальный комитет миссионерского общества и все жители Низовского края ожидали и имели полное право ожидать с обновлением личного состава миссии более прежнего энергической и благоплодной деятельности ее на ниве Господней, где за последние годы враг успел уже посеять многие плевелы, человеком спящим...».[7]
Однако, по мнению М. Путинцева, эти ожидания не сбылись по нескольким причинам.
Одна из них заключалась «в крайней неопытности в миссионерском деле». В этом «юные члены новой миссии», конечно, не были виноваты: они «очутились на поприще этого служения совершенно беспомощными – некому было надлежащим образом направить первые шаги их на незнакомом, трудном и тернистом пути миссионерства».
Другую причину протоиерей М. Путинцев видел «в недостаточной ревности и внимательности миссионеров к своему апостольскому делу».
Третьим препятствием опытный миссионер считал «вредное смешение обязанностей миссионерских с обязанностями приходского священника», поскольку служащий не имеет возможности «с одинаковым рвением предаться ни тому, ни другому делу».
Для молодого поколения обдорских миссионеров отец Михаил был опытным наставником, а для тобольских архиереев – полезным послушником, который подавал дельные советы и предложения. А благодаря его публикациям, в том числе и в известных столичных журналах, значимые события в жизни Обдорска и Берёзовского уезда в целом становились достоянием читающей публики по всей России.
… Весной 1894 года епископ Агафангел (Преображенский) получил указ Св. Синода с разрешением открыть духовную миссию среди киргиз, проживавших в степных областях Тобольской епархии (т.е. на территории современного Восточного Казахстана; киргизами было принято называть вообще все здешние степные народы, не исповедующие христианство).
А уже осенью протоиерей Михаил Путинцев прибыл к месту служения, в г. Акмолинск.
Вскоре состоялось первое присоединение к Православной Церкви местного жителя, из магометан. Отец Михаил не преминул написать об этом событии в «Тобольские епархиальные ведомости», заметив, что это Промысл Божий благоволил так премудро всё устроить: «Дивны дела твои, Господи!».
В 1895 г., как известно, из Тобольской епархии была выделена Омская епархия; с этого времени Киргизская миссия перешла в подчинение омскому епархиальному управлению.
Ощущая духовную связь с Тобольской епархией и понимая годы служения в северном краю как недолгую, но важнейшую часть жизни, Михаил Путинцев написал: «отделившись от Тобольска в административном отношении, мы нравственно и духовно позволяем себе считаться и быть не чуждыми нашей бывшей родной епархии».
И словно бы предавая хорошую весточку родным, миссионер сообщал на страницах газеты: в первый месяц нового 1896 года «в здешнем молитвенном доме мною просвещён св. крещением киргыз Акмолинского уезда Нельдинской волости Бесембек Нортанбаев». И добавлял, что и здесь, в акмолинской степи, миссионеры благодарно помнят о наставлениях, данных им тобольским архипастырем. [12]
Статьи и заметки за подписью протоиерея Михаила Путинцева продолжали появляться в газетах. В «Тобольских епархиальных ведомостях» (1898 г.) вышло сообщение о нём самом: «Омской епархии заштатный протоиерей Михаил Путинцев определен на вакантное священническое место при Иоанно-Введенском женском монастыре».
Заслуги казачьего офицера, ставшего священником, не были забыты и военным ведомством: в апреле 1899 г. протоиерей М.П. Путинцев был наделён потомственным земельным участком.
С августа того же года он стал настоятелем храма в г. Кокпекты – в Зайсанском уезде Семипалатинской области. Затем получил место настоятеля храма во имя св. блгв. князя Александра Невского в Зайсане – небольшом купеческом городке, выросшем на месте таможенного поста на торговом пути с Китаем.
Здесь, в Зайсане, протоиерей Михаил Петрович Путинцев преставился Господу 31 января 1902 г.
Уже и после смерти М.П. Путинцева в тобольских и томских епархиальных «…Ведомостях» публиковались его статьи. Статьи, вышедшие из-под пера человека, который своей верностью пастырскому призванию, своим талантом писателя и журналиста много способствовал укреплению и развитию Обдорской духовной миссии.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Сулоцкий А. Рукоположение в священники офицеров Сибирского казачьего войска – Путинцева и Шарапова // Странник. 1866. Т. 4.
2. Поздняев Д., свящ. Православие в Западном Китае. // Встреча. 1997, № 2.
3. Путинцев М., свящ. «Письма из Кульджи» (письмо 2-е). //Странник. 1878. Февраль.
4. «Душеполезное чтение», 1895, Ч.1. Письма преосвященного Феофана Затворника к протоиерею Михаилу Петровичу Путинцеву. С. 105–107.
5. Шерстова Л.И. Бурханизм: истоки этноса и религии / Отв. ред. В.П. Зиновьев. – Томск : Томский государственный университет, 2010.
6. Крейдун Г., прот. Православный Алтай: небесный покров и земной подвиг. //«К Свету» : Альманах. – М., 2002 – Вып. 20.
7. Путинцев, М. Алтай. Его святыни. Миссионерство. Дивные пути Промысла Божия в обращении язычников в христианство. Воспоминания о почивших миссионерах – М., 1905.
8. Путинцев, М., свящ. Юродивая Домнушка (из томских преданий)». //Томские епархиальные ведомости. 1882, № 16.
9. Путинцев М.П. Сказания о некоторых сибирских подвижниках благочестия. М., 1900.
10. Тобольские епархиальные ведомости. 1891, № 1.
11. Тобольские епархиальные ведомости. 1893, № 19-20.
12. Тобольские епархиальные ведомости, № 4, 1896.
[1] «Заслуги таких людей, как М.П. Путинцев в становление науки и просвещения на сибирской земле до настоящего времени недооценены в отечественной историографии и краеведении», – свидетельствует доцент НВГУ канд. ист. наук О.П. Цысь.
[2] Город Кульджа – столица Илийского султаната (Западный Китай), временно присоединённого к России в результате похода 1871 г. В этот период число русских, проживающих в Кульдже, резко и значительно увеличилось.
[3] Архимандрит Макарий (Невский) – с 1875 г. помощник настоятеля, а с 1883 по 1891 гг. – настоятель Алтайской миссии. С 1912 по 1917гг. – митрополит Московский и Коломенский, священно-архимандрит Свято-Троицкой Сергиевой Лавры и член Св. Синода. В 2000 г. Юбилейным архиерейским собором канонизирован в лике святителей. Память 1 марта.
[4] Архиепископ Владимир (Петров), 1828 –1897) – миссионер, духовный писатель. В 1865 г. был назначен начальником Алтайской духовной миссии. С 1880 г. – епископ Бийский, викарий Томской епархии; позже был епископом Томским. В 1892 г. стал архиепископом Казанским. В числе его трудов: «Улалинская женская община новокрещенных на Алтае» («Христианское Чтение», 1863); «Записки алтайского миссионера за 1866 –1867 гг.» («Домашняя Беседа», 1868).
[5] Св. Стефан был старшим среди семи диаконов, поставленных самими апостолами, из-за чего его называют архидиаконом. Пострадав за Христа в возрасте около тридцати лет, он стал христианским первомучеником.
[6] Институт викарных епископов в Тобольской епархии существовал и ранее (правда, короткое время): архиепископ Варлаам II (Успенский) в 1871 г. учредил Берёзовское викариатство; во епископа Берёзовского, викария Тобольской епархии был хиротонисан Ефрем (Василий Рязанов) – будущий епископ Тобольский и Сибирский.
[7] Ср.: «Спящим же человеком, прииде враг его, и всея плевелы посреде пшеницы, и отъиде. Егда же прозябе трава, и плод сотвори, тогда явишася плевелие. (Мф.13:24-25)
-
marina549 06 ноября 2015 г.
Почему намнужны доказательства? Мы все время ждем чудес. Сейчас я говорю не про волшебство или Деда Мороза. Мы ждем, что икона обязательно излечит, что нам будет знак. Нам всегда нужны подтверждения наших догадок. Мы перестали верить слову. Нам дело давай. Докажи нам. Не понимаю почему. Иногда слово становится сильнейшим оружием за правду или важнейшим лекарством для души. И носителями и дарителями этих слов становятся простые люди, которые посвятили свою жизнь несению этого слова в каждый дом, в каждую голову, в каждую мысль. Спасибо автору за интересную работу. Жду с нетерпением ваших следующих статей.Почему намнужны доказательства? Мы все время ждем чудес. Сейчас я говорю не про волшебство или Деда Мороза. Мы ждем, что икона обязательно излечит, что нам будет знак. Нам всегда нужны подтверждения наших догадок. Мы перестали верить слову. Нам дело давай. Докажи нам. Не понимаю почему. Иногда слово становится сильнейшим оружием за правду или важнейшим лекарством для души. И носителями и дарителями этих слов становятся простые люди, которые посвятили свою жизнь несению этого слова в каждый дом, в каждую голову, в каждую мысль. Спасибо автору за интересную работу. Жду с нетерпением ваших следующих статей.
Электронный журнал «Образование Ямала»
Интернет-компания СофтАрт